* * *
Ночью ты превращалась в блудницу,
Чтоб огонь твой меня опалил.
А потом уходила молиться
В белый храм Покрова на Нерли
Не теряя надежды на милость,
Нарушала любые табу.
Днём блудила, а ночью молилась,
До мозолей и шишек на лбу.
Подчеркнув "мэйбеллином" ресницы
И подкрасив "шанелью" уста,
Как весталка, выходит блудница,
Непорочна, невинна, чиста.
Без неё оскудели б столицы,
И зарос паутиной Инет,
Ни налево пойти, ни влюбиться,
Ни роман написать, ни сонет.
Бьёт чертовка чечётку копытцем
И глазищами сводит с ума.
Мне в такую нельзя не влюбиться...
А потом хоть сума, хоть тюрьма.
Ариадна, Асоль, Лорелея...
Даже пень в январе зацветёт!
Если мимо пройду, каменея,
Не прощу никогда... Идиот!
Я иду, дикой страстью ведомый,
Чтоб в безумство любовное впасть.
Тело тает от сладкой истомы,
Каменеет одна только часть.
Будет всё – и Камчатка, и Фиджи...
Распалюсь до свеченья во тьме,
Если в схватках любовных я выжить,
Сохранившись частично, сумел.
Будет всё – океан в белой пене,
Тенерифе, Мадейра, Бали...
Бился я на любовной арене,
И от ран мое сердце болит.
Я по жизни романтик прожжённый,
Заплутавший в Пространстве Язон.
Говорили любимые жёны:
- Ты упрямый рогатый козёл!
Удивительно всё же, но вон как
Нас влечёт к этой теме, друган.
Отойдём от неё мы в сторонку
На часок... И опять про рога!
Что ж, рога – атрибут, да и только,
Но скучней бы была жизнь без них…
Забавляются Сенька и Борька,
Сочиняя про истину стих.
Понял истину каждый чудило...
И мудрец, и набитый дурак:
Если нам согрешить не фартило,
То спастись мы не сможем никак.
Знают истину старцы и дети,
И младенцы, сосущие грудь:
Если ты искушенье не встретил,
То про райские кущи забудь.