Когда под Трою прибыл хищный грек,
Когда Пуниец жёг предместья Рима,
Судьбе, не пожелавшей ехать мимо
И завернувшей к ним на огонек,
И римлянин, и гордый илионец
Из всех кварталов, ото всех околиц
Рекли совместно долгие слова
Такой любви и нежности, что стая
Голодных, диких псов, рыча и лая,
За кафедральный хор вполне б сошла.
Оставим древних. Есть и нам что вспомнить:
История страны и личный опыт,
Взросление надежды и обман.
Как много было чаяний, судьбою
Убитых, отвезённых под конвоем
Туда, в потусторонний Магадан!
Триумфов смерти, мракобесных плясок
Ложатся жертвой пастырь и подпасок,
И тьмы за ними движущихся стад.
Нам говорят, отчаянье надежней.
Конечно, ведь своею рачьей клешней
Оно бросает сердце прямо в ад.
Мне ж чудится за жизнью тихий берег.
И потому желания легки.
И потому на стол я ставлю череп
С свечой на темени, и свет от той свечи,
Когда уж ночь кругом и небо звёздно,
Когда завален книгами мой стол,
Мне говорит о будущем серьёзней,
Чем все тома, какие я прочёл.