Каждый вечер
Гремят в переулке трамваи,
Мчат такси, беспокойство роя,
И под синей рекламой, кряхтя и вздыхая,
Размыкает губы рояль.
Ресторанный певец, колченог и неистов,
Он о знойной любви говорит,
И рука полупьяного пианиста
Отбивает привычный ритм.
Расплываются пёстрые звёзды в стакане.
Официанты уходят домой.
К двум рояль остаётся один в ресторане,
Как забытый, немой домовой.
У дверей растекаются желтые лужи,
Шевелится кленовый лист.
А за тёмным окном, полупьян и простужен,
Долго ночью не спит пианист.
Может то, что один, может то, что когда-то
Он хотел, да не смог сказать,
Или – что там? – кривая кровать виновата?
И судьба!.. Но судьбу – не догнать.
Он бормочет слова ненаписанных песен,
Он мычит, просто так, ни о чём...
И на крышку рояля
Седеющий месяц
Наплывает басовым ключом.
1958