Инкубаторное отродье

Холодно внутри. До мурашек отвратительное чувство, когда ты сидишь в теплой комнате и трясешься от бессильной ярости и непонимания. Неужели не осталось таких людей, которые действительно чего-то стоят? Все они - бездушные твари. Животные, не способные испытывать человеческие чувства. Эгоизм, конечно, не плох. Все люди по природе своей эгоисты. Не это сжимает горло железными тисками и не дает дышать, совсем не это. Все какие-то пустые. Одинаковые. Словно взращенные в инкубаторе природной ненависти. Нет в их глазах того язычка пламени, который цепляет. Весь их жалкий мирок ограничен стандартными рамками, за пределы которых могут выйти лишь единицы. Эти герои тащат на себе все общество, давно уже мертвое, которое разлагающимся и смрадным грузом давит на их плечи. Весь этот инкубаторный выводок давно сдох и сгнил. Это видно по их бессмысленным взглядам. Посмотришь в глаза такому и что ты видишь? Ради чего он живет? Что он способен сделать? Пустота отвечает молчанием. И тех единиц, что еще хоть как-то оживляют наше присутствие на грешной земле, становится все меньше. Все реже можно увидеть ту искру, что зажигает душу, в глазах бездушных тварей, которые давно потеряли право называться людьми. Мне довелось знать одного человека, отличавшегося от инкубаторных отродий.  Я восхищался им. За то, что он был не такой, как все. Все исчезло в одно мгновенье. Я не в силах был понять причину столь стремительной метаморфозы. Пламя, всегда горевшее прежде, было залито мутной водой социальных предрассудков. Он много говорил, как и всегда, но слова теряли свой первоначальный смысл, едва успев излиться мощным потоком с его губ. Он говорил, а я слышал голоса миллиардов гниющих гадин. Он даже уничтожил свои стихи. Тысячи строк, что делали его другим, что вдохновляли на жизнь, на себе испытали непоколебимую власть огня и обжигающую боль расплавленного воска. Как быть? Я до сих пор не могу поверить, что он мог так измениться. Благодаря ему я находил тропинки саморазвития в чаще хлама, который и является жизнью всех остальных. Теперь и он захотел стать таким. Разве это возможно? Разом он уничтожил все. А я теперь вынужден сидеть, свернувшись в клубок, пытаясь стать как можно меньше хотя бы в размерах своей собственной вселенной, чтобы не видеть, как потухает огонь в глазах родных. Холодно внутри.