Когда и я открою людям в белом
входную дверь, но встречу на пороге
не санитаров, Мойдодыра, смело.
И хмыкнув старым краном златорогим,
и трубно просморкавшись в полотенце,
он понимающе: "Так, значит, тут?" -
и у меня забьется гулко сердце -
"Я за тобой, и незабудь свой ноутбук".
Не шутка - слышать голос стариковский,
каким запомнился мне в детстве К.Чуковский.
Уйдя иль в монастырь, иль в жёлтый дом,
мне с сочинительством покончить сложно.
Не брошу сочинять я. Дело в том,
оно, как зуд - не почесаться невозможно.
***
Что, я в калашный ряд не годен?
Что, рыльце у меня не то?
И от души пегасьей морде
я показал кто конь в пальто.
Прищурил глаз Пегас тотчас.
Как искры сыпались, не сказ
и не роман, и не рассказ -
поэма, а его окрас
мог бы лишить совсем покоя
художника Франциско Гойя.
***
Стихи - как в пачке сигарет
на дне оставшийся табак,
как в старых брюках горсть монет
с разгульных пьяных прошлых лет -
по ресторанам, не в кабак,
как заржавелый пистолет -
дуэлей тех давно уж нет ...
да, ладно ... вот он мой ответ:
как хлеб и соль к столу важны
стихи и так же быть должны.
Раскладка, впрочем, произвольная -
ведь у стихов стихия вольная.
***
С конём общаться диким сложно.
Пегас, он, тоже может - неручной.
Но сахаром отвлечь же можно,
под хруст подрезать крылья за спиной
и запрягай его, и с бороной отборной
паши, пиит, на ниве стихотворной.