Он вернулся домой под вечер.
В кухне женщина грела суп…
Тенью шаль обнимала плечи,
Тень легла в очертаньях губ…
Он сказал ей: «Послушай, ныне
Странный случай со мной – как сон.
Я узнал, что в одной долине
Недалече живет дракон.
Я поднялся в рассветной мари,
Взял с собою тяжелый меч,
Чтобы голову страшной твари
Снять с чешуйчатых страшных плеч.
Взял мешок, чтоб потом обратно
Половчее трофей нести.
Так и вышел на подвиг ратный
По нетореному пути.
Проходил я тропою горной –
Поднимался, спускался вниз
И, настойчив, как плющ узорный,
Лез на скальный крутой карниз.
Меч заточен и руки крепки –
Ждет победа в конце концов!
То и дело плескали ветки
Мне жемчужной водой в лицо.
Но когда я пришел на место –
В мире странные есть места –
К той долине почти безлесной,
То долина была пуста.
Глядя в волны камней замшелых
И речного тумана взвесь
Был уверен я совершенно,
Что поблизости кто-то есть.
Я стоял, озирал утесы
Против солнца из-под руки,
И бугрились вокруг наносы
Замедляющей бег реки.
Поскорее начать сраженье,
В небесах, на уступах гор!
Я искал силуэт, движенье…
И на миг опустил свой взор.
Словно резкий излом подножий,
Как замшелой скалы кусок…
Но, дыханьем едва тревожим,
Чуть дрожал у ноздрей песок…
И терялись в наносах щебня,
Прорываясь сквозь бурый ил,
Золотые шипы и гребни
И размах исполинских крыл.
Тишина, как трава под ветром
Скальный камень поплыл, струясь –
Тяжело приоткрыло веко
Зелень узких драконьих глаз.
Знал я, в битве не будет счастья,
Если глянуть в глаза ему,
Оторваться уже не властен
От овальной дыры во тьму.
Я забылся, и мне казалось
Сквозь покой вековых снегов –
Не измерить ничем усталость
В изумрудных глазах его…
И как будто слова услышал:
- Я последний в своем роду,
Посмотри, я зачем-то выжил
На твою и свою беду.
Я не отпрыск чудовищ ваших,
Не из рода лесных зверей,
Я гранитных утесов старше,
Я древнее седых морей…
В жилах кровь закипала пеной,
Прозревая рожденье звезд,
Я плясал на краю вселенной,
Угрызая себя за хвост.
Ледяные струи эфира,
Проницая меня, неслись,
И звенела душа, как лира,
Расплескавшая в хаос жизнь.
Изменяя изгибы тела
И скользя через ткань планет,
Я смеялся – о, как же пела
Первозданная мощь во мне!
Струи пламени, струи пепла…
Я, играя, парил меж туч…
Та веселая злость померкла
И иссякла, как мертвый ключ…
Потерявшись во взгляде монстра,
В том ужасном окне во тьму,
Я промолвил с тупым упорством:
- Вот я жизнь у тебя возьму…
И в зрачках, в пустоту разверстых,
Угасая, мерцал ответ
Существа первозданной бездны,
В коем пламени больше нет».
И не видел тогда, на руку
Он в смятеньи чело склоня,
Как смотрела она без звука
На подмокший мешок в сенях…
А в углу, как на теле рыбки,
Отблеск света, мелькнув, погас.
Там ребенок глядел из зыбки
Парой древних зеленых глаз…