Зачем мне Вивальди, Бетховен и тот же Бах;
На что мне сдались "кумиры восьмидесятых",
Когда есть имя, застывшее на губах,
Как стон всех женщин, любовью твоей распятых.
Уроки нотаций даются мне без труда,
Когда увертюрой уличного оркестра
Гудят за окном многовольтные провода
И рвётся сердце последней струной маэстро.
Душа обнажённой музой гибнет среди снегов
В смертельном холоде зимнего интермеццо;
В молчании улиц не слышно стаккато шагов.
В остывшей груди не слышно стаккато сердца.
Весь дом твой пропах ароматом моих духов,
Цветочным запахом бархатцев и жасмина,
Но нет мне места в строчках твоих стихов,
И нет мне места у твоего камина.
Ведь знал Вивальди, Бетховен и тот же Бах:
Любовь и музыка фальши и лжи не терпят...
С забытым именем на остывших губах
Гибнет среди снегов покинутая Эвтерпа.