Детство в Чеботовке пробежало, наперегонки с, перекати поле.
Владимир Коржов Зимогорье
Вечерело, и хотя степь еще дышала зноем, но легкий ветерок, уже уносил горячее марево с засыпающей земли, вознося в алеющее небо парашютики раскрытых одуванчиков. Огромное солнце на горизонте, как переспелое откушенное яблоко, замерло, зацепившись за водонапорную башню. Теплые струи, поднимаясь вверх, создавали причудливые виденья, из обглоданных козами кустов берёзки. Иногда с лимана приносило волну свежести, напоенную соленоватым вкусом, словно домашние малосольные огурчики, и тогда до боли в сердце, хотелось скорей попасть домой. Волнами наплывали, то затухая, то усиливаясь, песни лягушачий братии. Трава, в день такая колючая, и хрустящая, теперь совсем не была колкой, а росой, довольно больно щипало царапины и ссадины. Из под босых ног, врассыпную, с каким-то треском вылетали десятки кузнечиков, и разлетаясь вокруг, садились на скудные кустики полыни, которая сухой горечью поднимаясь, забивала все другие запахи. Листья лопухов, опустившиеся дневной жарой, лопасто раскрылись, и сильно мешали при беге. Лопухи были для нас оружием мести, когда девчонки давали нам прочухана, мы, незаметно подкравшись, цепляли на голову несколько крюкообразных колючек, которые с большим трудом можно было вырвать вместе с прядями волос, и плачем противоборствующей стороны. А какие картинки делали из этих колючек. Картинки детства, выросшего из лопухов. Бежать было хорошо, ветерок обдувал мое искусанное комарами, и мошкой тело, особенно сильно было покусано пузо, так как я за пазухой всегда носил найденную зеленую травку для угощения коровы. Как говорила мать, молоко будет вкусное, я быстро вырасту и стану взрослым, а это была мечта каждого пацана, быстрее вырасти. Корова Марта привыкла, и пока я не приду домой, стояла у ворот и ждала свою порцию такой сочной, пахнучей солнцем травы. Но сегодня ей придется отступить от своей привычки, я был далеко от станции Чеботовка, возле колхозного загона для скота (забыл, как у нас его называли, сбоку водокачки он находился, в поле за стоком воды, с белевшими в темноте кусками соли, зализанной до дыр, загороженный жердями с лесопосадки). Все дело в том, что одна телка была из колхозного стада, ее больную или отдали, или продали кому-то, и она постоянно, задрав хвост, убегала на полевой загон к своим товаркам, ностальгия по коммунальной жизни, наверное. Я всегда пресекал такое ее желание, но сегодня проследил, нет жвачного, хитрей коровы. И вот вывалив язык, сшибая пятками кочки, бегу за ней, что б вернуть хозяйке. Правда, сам виноват, что так долго задержался, ниже водокачки был маленький ставок, и там жили два журавля, стоя на одной ноге, и я приходил, садился, и часами мог сидеть и наблюдать за ними. Они меня уже не боялись, и спокойно ловили лягушек в пруду. Уже совсем стемнело, когда я вскочив, побежал к загону, и забрав телку пошел домой, и хотя у меня чесались пятки, так хотелось бегом припустить, но с телкой не решался, могла спотыкнуться и сломать ногу, да и волки иногда набеги делали на наше село, а с ней мне было не страшно. И так не спеша, пригнав ее до ворот и позвав хозяйку, уже еле волоча ноги, я прибрел домой, и сразу направился в сарай, где меня ждала с подарками наша кормилица. Покормил ее с рук, а тут и мать подошла с подойником, говорит «не отдала молоко» И музыка тонких струй молока, зазвенела в подойнике, а я заснул, тут же, на копне сена ...
10-12-2012г. Я.Ко.В…