Его пальцы остались на коже осадком.
А дыханье иглою румянило щеку.
Подчинилась его неприятным порядкам.
Не о том ты молилась любящему Богу.
Его глаз исцеляющих искры босые
Ослепляя, манили в запретное царство.
С ним познала безумия стуки живые.
С ним вкусила печали в приправе лукавства.
Отказавшись от гордости - ниц на колени,
Отряхала затем жгучей боли пылинки.
Вырезала узор по синеющей вене,
Покидая тот дом, жизнь деля на картинки.
А затем он исчез так же вдруг, как явился.
Лишь оставил следы на твоей нежной коже.
И ты гладила их, чтобы снова приснился...
Навсегда только твой... навсегда его тоже.