Под осенними клёнами, октябрями палимыми,
мы умели - влюблёнными, а хотели — любимыми.
А хотели мы крупного, но дожди были мелкими,
морось — манными крупами, мысли — робкими белками.
Мы хотели красивого, как в кино, как в романах,
только сумерки синие оказались обманом,
были сумерки длинными — настоящими сутками,
были дни паутинами, были годы минутками.
Мы нечаянно старились, замечая по осени
старость не по усталости, по морщинам, по проседи,
а по тихому вечеру, по печали нечаянной,
октябрю бесконечному, словно бездна отчаянья.