И в награду ему, и в усладу
прозябанье даровано тут.
Он прославил тебя, Баден-Баден,
получив по заслугам приют.
Он сутул. И под тяжестью бронзы
обвисает потёртый сюртук.
Что-то в этой трагической позе
мне Россию напомнило вдруг:
внешний блеск дорогого металла,
водруженного на пьедестал...
А душа бесконечно устала,
и расчёт неизбежно настал.