Немцы были в сером, ты была в голубом.
Мне вручили на память фотоальбом,
А потом – мешок на голову, и – в фургон.
До Перл-Харбора оставалось недели три.
Черчилль чесался, и Гитлер давил угри.
Ты стала старше снаружи, несчастнее – изнутри.
Мир жил новостями, капельками росы.
Я поседел, отрастил усы,
Научился копировать крик лисы.
Мы одичали, мы жили с тобой в лесах,
Свобода и совесть покачивались на весах,
И нас, разумеется, ждали на небесах.
Война закончилась, ты уехала в Лиссабон,
А у меня остался фотоальбом,
Где ты танцевала со мной в голубом.
Сейчас я живу в Марселе и часто смотрю в окно.
Имею гостиничный бизнес и деньги, но
Всё чаще спускаюсь в бар и заказываю вино.
Думаю о тебе, гадаю, где ты сейчас,
Временем и неизвестностью иссечась,
Как будто бы от меня оторвали часть.
Однажды нагрянет мой старый немецкий враг,
Он будет помнить прошлое, как вчера.
И нас рассудит холодная сталь пера.
Думая о тебе, раскинувшись на ковре,
В 53-м году, в расколотом январе,
Я скончаюсь, конец положив игре.