Как сегодня ты мрачен и темен,
Петербург, невозможно глядеть,
как в повторе обыденность стонет,
и не знает куда себя деть.
Ты живешь, не чувствуя тела,
повторяя: Все это потом.
Беготня твоя закаменела
в беспородном бетоне простом.
Инвентарь новогодний развешен,
магазинная жмется толпа,
каждый сам невменяемо бешен,
но толпа просто очень тупа.
Петербург не умеет смеяться,
он на страже, последний оплот,
так бывает, когда вам пятнадцать.
И проходит, и это пройдет.