Новый Год, две тысячи тринадцатый,
Он еще грядет, еще не прожит,
Он - ларец таинственный, и нас это,
Право же, не радовать не может!
Может, полон он орехов сахарных,
Леденцов прозрачно-карамельных,
Мягкости шелков, цветочных запахов,
Огоньков на новогодних елях.
Может в нем - клубок волшебный с тропами,
По которым мы приходим к счастью,
Парашют расцвеченный со стропами,
Чтоб к любви быстрее ветра мчаться.
Как бы ни случилось, как бы ни было,
Вспомним о своем предназначеньи:
Думать не о выгоде и прибыли,
Жизнью сделать времени теченье!
Год нам дан вещицей неподержанной,
Чистой, неисписанной тетрадкой.
С новым годом, с новою надеждою,
С новой неразгаданной загадкой!
***
Позабывшим о том, Чье мы празднуем здесь Рождество,
Ни креста, ни иконы не ведавшим с самых пеленок,
Убежденным, что время дается дешевле всего,
Уважающим клики компьютерных малых «иконок» -
Всем вам радость и мир, оттого, что в пещере волхвы
Обретают, как прежде, Младенца, лежащего в яслях,
А изменчивый мир остается всё тем же, увы,
Из забот и тревог и желаний сплетенным неясных.
Всем, спешащим домой, обретающим тихий уют,
Рождена благодать как всегда бесприютного Бога.
Только ангелы с неба всё так же осанну поют,
Да спешат пастухи под землистые своды чертога,
Где Младенец уснул, перед Коим для нас навсегда
Отступает безмолвно любая беда и проблема;
И стоит над вертепом в сиянии дивном звезда,
Негасимая вечно святая звезда Вифлеема.