Владимир Сосюра.
МАЗЕПА.
Поэма
Отрывок.
Перевод с украинского Виталия Беспалова.
Вступление.
Я вижу – радости так мало.
Откуда счастье? - Столько слез!
Когда ты крылья поломала,
Не в силах долететь до звезд.
Тут гнев и боль – в одном объеме.
Печаль – отметина судьбы.
Когда лакеи на подъеме,
И, онемев, молчат рабы.
Когда расходятся с делами
И не стыкуются слова…
Разбей же голову о камень,
Моя Украина, вдова!
Родить не в силах… - не старайся!
Убогая, теперь и впредь,
Не можешь жить, так собирайся,
Хотя бы гордо умереть.
В бессильном гневе так блуждаю
Я милым краем чужаком.
Пожаром очи разъедает,
Подкатывает горький ком.
Слепой, обманутой, забитой,
Тебе ли залечить всех ран?
Москве и Речи Посполитой
Легко отдал тебя Богдан.
Потом желал тебе Мазепа
В Европе счастья и добра.
Его ты предала и слепо
Ушла рабынею Петра.
Не защититься, не построить,
Добиться – руки коротки.
Один, два, три – твои герои.
А остальные – дураки.
А остальные – безголовье!
Только и могут – грязь месить,
Друг с другом драться, харкать кровью…
Как же тебя мне воскресить?
Твоих дорог песок и камень…
Такой прекрасной… как на грех,
Ты разродилась байстрюками
И грязью для чужих потех.
И в голове твоей макуха.
Разве ты можешь жить сама?
Будь польско-русской потаскухой,
Малороссийская тюрьма!
Тут просто и пропасть и сгинуть
Таким отчаяньем горю!
Ах, как люблю я Украину,
Не знаю, сам, что говорю!
Ведь я твой сын. На поле битвы,
На хохот смерти шел не раз.
Забыл и Бога и молитвы,
Лиши бы, пробил твой светлый час.
Тонул в крови, страдал от срама
Среди огня, беды и зла.
Я одного хотел бы, Мама,
Чтоб ты счастливою была!
Пролог.
О, как люблю я милый край
В счастливый миг и в непогоду!
Дунай, Дунай ты мой, Дунай,
Ты в песнях моего народа.
Я вижу, как бурлит река,
Над ней, фигурою согбенной.
Стоит старик.
Где волны с пеной,
Я вижу слезы старика.
Он здесь когда – то грозным был.
За ним тогда шли миллионы.
Все растерял, всех погубил
И черный ветер носит стоны.
Стоит Мазепа над водой,
Судьбе своей немым упреком,
Под небом, со своей бедой,
И звезд недремлющее око
В его глазах отражено.
Стоит с улыбкою печальной.
Нет больше сил. Теперь одно,
Одно в судьбе многострадальной.
Пока способна грудь дышать,
Пока слезой бледнеют щеки,
Он может только вопрошать,
Покинутый и одинокий: -
Что власть? – тяжелый груз, награда?
Теперь развеялась во прах.
Воспоминания – отрада?
Что слезы на его глазах?
Стоит старик в смятении полном.
Стоит, и вспоминает все.
Под ним Дунай вздымает волны
И к морю синему несет.
Он весь седой, глаза в огне.
Его глазницы светят дико.
Он слушает, как чаек крики
Над ним рыдают в вышине.
«Ломает» пальцы, слышен хруст
И песня из печальных уст
О чаечке, что на беду
У всех гнездится на виду.
Поет, поет, летит туда,
Где степь, где Днепр: - об Украине.
О том, что Родина и ныне,
Теперь, как прежде молода.
Что прошлое копит всю злость,
Что возвращаются напасти.
Когда ж сюда вернется счастье,
Куда, ты, счастье унеслось?
Что довело нас до Дуная?
Как быть мне, сгинуть, стать как тень?
Смогу ль увидеть я, не знаю
Простор и неба голубень.
Прощай навеки, Украина.
Не долго мне осталось жить,
Тебе, как матери служить,
Ведь смерть уже под сердцем стынет.
Но и когда свершится суд,
В глухую, смертную годину,
Пусть губы вновь произнесут
Родное имя Украина.
Не побоюсь жестокой пытки,
Не тяжко станет быть седым.
И развернутся жизни свитки,
В тот миг я стану молодым,
Не ведая беды и муки,
Когда услышу лиры звуки.
1
Лишь только ляжет тень заката
На королевские палаты,
Тут в вихре танцев вновь и вновь,
Где женщины волнуют кровь,
Вдали от суетных потех
Услышишь поцелуй и смех.
Здесь бродит страстный и холодный
Сонм кавалеров благородных.
Как лезвие меча их слово.
А между ними, чернобровый,
Высокий паж, чей стройный стан.
Чей взгляд, чуть влажный, как туман,
Горит, рассматривая тьму.
И кажется, сама судьба,
Вьет кудри черные со лба
И кружит на виски ему.
Глаза и длинные ресницы…
Такое счастье девам снится,
Когда от страсти кровь кипит.
Такому рады… уступить!
А после помнить эту встречу.
И дамы, кстати, вам замечу,
Весьма отзывчивы и страстны,
Теряли время не напрасно.
А он, шальную страсть будил
И, безразличный, уходил.
Куда он черною стрелою
Летит на темном фоне ночи?
Что потерял, чего он хочет
В полете над рекой и мглой?
Что ищет он в тиши аллей
В уделе польских королей.
Но оборвался дум полет.
Вот та, которую он ждет,
Вот та, которую он знает,
Его любовь очередная.
Дробится ее тень чудная,
Когда Луна листву колышет.
Она спешит и часто дышит.
(Конечно, будет тет-а-тет…)
Какой изысканный поэт
Такую красоту опишет,
Чтоб самому, в порыве страсти,
Вдруг, сердце не порвать на части?
Это лицо, походка эта…
Способная в сияние света
Своим величием смущать.
О, это нужно ощущать!
Ради такого стоит жить!
Такие губы нужно пить
Как мед, вино, как молоко.
На плечи, спину, так легко
Волос сиянье разлилося…
МАЗЕПА
Ах, пани Зося, пани Зося!
Страдаю, жизнь свою кляня.
Как вы замучили меня!
ЗОСЯ
О, я была уже так близко,
Но, он догнал, так грубо тискал.
Кричал – ты чья?
И все такое…
Я закрывалася рукою,
Прижавшись к дереву спиной.
МАЗЕПА
И вот, ты, наконец, со мной!
ЗОСЯ
С тобой, с тобой, мой сокол ясный.
А тот старается напрасно.
Горели в небе звезд огни,
Ритмично платье шелестело,
Бедро молочное белело,
Вздыхали травы и они…
Горели в небе звезд огни…
Он целовал, и было мало,
Но вдруг все безразличным стало
В сомненьях – стоило любить?
МАЗЕПА
Тут опасно быть.
Увидеть могут…
ЗОСЯ
Нет, любимый!..
В этой зеленой тишине
С тобою так приятно мне.
Но паж летит. И не такое
Волос сиянье золотое.
И поцелуев трепет чудный
Стал для него как будто нудный.
МАЗЕПА
Пойдем, любимая.
ЗОСЯ
Пойдем.
Холодный хмурый водоем
Его глаза, а сердца стуки
Спокойное мерило скуки.
Угас, растаял чувств накал.
Он не нашел то, что искал.
МАЗЕПА
Не плачьте, Зося!..
И в мгновенье
Во тьме растаяли их тени.
И только мертво пахла мята
Там, где трава была примята.