Все, бежать! Как слепит лунный
Свет от месяца, скользящий.
Нервы сжались будто струны.
Не смогу, и я пропащий…
Бог простит, все не безгрешны…
Мама, помолись за сына.
Лишь бежать во тьме кромешной,
Лишь бежать без перерыва.
Я спасен - стена из камня,
Но нет проволоки колючей.
Залижу я позже раны,
Все ж по жизни я везучий.
Там последняя преграда,
Лай собак по следу слышен…
Будет мне судьбы награда,
Автоматчик спит на крыше.
Здесь я выберусь из клетки.
Мои ноги весят тонну.
На дырявой робе метки…
За оградой незнакомо…
Так, прыжок. Лежу неслышно.
Сердце тихо так стучится…
Боль ужасная заныла;
Видно сломана ключица.
Стрелка круг уже проходит,
Ей бы вдруг остановиться.
Лагерь весь уже на взводе,
Вдруг взлетает в высь зарница.
Мое тело, как на крыльях,
Над травою полетело.
Задержалось тут же в мыслях:
«Пусть бы небо не светлело».
Справа звездочка упала…
Задымился автомат,
Пуля-дура не попала,
Иль стреляли наугад.
Мама, милая, родная,
Я к тебе вернусь, дождись.
Небо с края и до края,
Как предатель, засветилось.
Гулкий рокот автомата
Вдруг нарушил стон сирен.
Боль проникла в грудь солдата;
Кровь зажгла по ходу вен.
Я смогу… еще есть силы…
Сейчас встану, и пойду!
Дом родной… Мой брат, пугливый,
Жди меня, не пропаду…
Топот ближе, значит скоро…
Боже, милый, все прости.
Слышен лай немецкой своры,-
Побыстрей к себе возьми.
И пришел конец солдата,
Сжав в руке своей траву.
Смерть от пули автомата,
А не с голода в плену.