Опровергая пророчества майя,
Окна открыв после краткого сна,
Рю Бертолетт за неделю до мая
Волн бесконечного света полна.
Неторопливые руки цветочниц
Перебирают оттенки весны.
В сдобном кафе мы удобно стрекочем,
Воздухом, кофе, свободой пьяны.
Нам, иностранкам, и голубь – ньюсмейкер,
Но примагничен не им интерес:
Рыжий старик на лиловой скамейке
С огненным маркером наперевес -
Не отвлекаясь на запахи пышек,
Утренний щебет, пиликанье, скрип,
Пишет и правит, сияет и пышет,
Перед собой разложив манускрипт.
Ветреность листьев и лиц вереницу,
Свечи каштанов и свет без конца
Перемещает к себе на страницы
С доброй усмешкою первотворца.
Наши сомнения, сны, заморочки,
Странность присутствия в этой весне
Тоже стекаются в ровные строчки,
Делаясь чище, честней и ясней.
Рю Бертолетт ожила постепенно,
Пёстрой толпой тротуар перевит.
Пена сирени с кофейною пеной
Спорят о нежности и о любви.
С новыми крыльями с места воспрянем:
Прага, Палермо, Севилья, Прованс...
Кофе взбодрил – или что-то исправил
Рыжий старик в толстой книге про нас.