Над чистой, быстрою рекой,
Понизу стелется туман,
Наедине с самим собой,
Горюет старый атаман.
Его браты, костьми лежат,
Что б враг жестокий не прошел,
Слова предсмертные звучат,
Их груз достаточно тяжел.
Он курень целый потерял,
Там были все его друзья,
Он про себя все повторял,
«Простите други и братья»,
С другими, насовсем остались,
Его родные сыновья,
Они за веру славно дрались,
И пухом будет им земля.
Не думал атаман суровый,
Что жизнь господь ему продлит,
Он к смерти был давно готовый,
Поэтому душа болит.
Что он живой один остался,
Ну, уж наверно не к стыду,
Ведь он с друзьями, храбро дрался,
И не подсуден он суду,
Хотя, какой там суд, в то время,
Когда земля твоя в огне,
Казак не потеряет стремя,
Пока живой, сидит в седле…,