Следы, как шрам на свежевыпавшем снегу,
И сгустки черной крови на замерзшем грунте,
Зловонье смерти, тающее на ветру,
И трупы узников, заснувших беспробудно.
Лицом в чужую спину, все плечом к плечу,
Голодный взгляд, тупая боль, босые ноги.
Побои конвоира. Нет. Не закричу.
А впереди ждут бесконечные дороги.
Лишь тысячи безмолвных и молящих лиц
Встречают каждый взгляд. Отчаянно покорны,
Готовы под угрозой ружей падать ниц,
Они боятся Рейха и немецкой формы.
Дойти бы, в кровью снег залитый не упасть.
Собою не пополнить груды тел покойных.
А что ждет дальше? Пусть и новая напасть...
Должны терпеть! Терпеть, чтоб умереть достойно.
Злой холод раздирает горло, как ножом.
С трудом иду, не разбирая злобных криков.
Пока не умер. Значит, здесь не суждено.
Скорей бы были эти ужасы забыты.
Цель близко. И машины смерти впереди.
Терзает с каждым вдохом смрад горящей плоти.
И черный пепел тает в немощной груди.
Вот-вот и нас печь крематория поглотит.