Не Шопен и не Моцарт,
А фотограф-цветник,
Наделял ты уродцев
Обличьем святых,
И святые младенцы
Со стульев хромых
В бесконечное детство
Улыбались взаймы,
В пустоту, в неизвестность,
Никуда, никому...
Оказалось, все вместе
Улыбались ему,
Оказалось, не важно -
Рига или Нью-Йорк,
Оказалось, однажды
Собираются в срок,
Дефективные дети
За фотки платить...
Грустной вспышкою света
Становишься ты.