Ветви деревьев изрезали воздух,
Черные линии белого дня
И рассеченность, как монотонность
Тонностью света настигла меня.
Тихо вползала в бесцельное тело
Клеточным, соком давясь на ходу
И не найдя там бессмертного духа,
С грустью сказала: «Я позже зайду…»
Сломлены руки в штрихах несуразных,
Валяется голос, истошно, крича,
И рассеченность ушедшего света
Ненужное рубит, рукой палача.