Простерся ковром у подножия гор
Обширной долины зеленый простор.
Здесь время фантазию с правдой сплело,
В долине раскинулось вольно село.
Там жил и теперь, слава Богу, живет
Старик седовласый и весь его род.
I
Старик не всегда был, как ныне, седым,
Был некогда он как и все молодым.
В любви и согласьи с женою своей
Родили здоровых двоих сыновей.
Однако беда не заставила ждать –
Ей третьего сына пристало рожать.
Не удержала Природа свое,
И с сыном оставили силы её.
Пять лет с сыновьями крепился отец,
Порою он видел печальный конец…
Однако Природе нужна новизна.
И в дом их вошла молодая жена!
Решенье её удивило село.
О муже сказали: ему повезло.
И так незаметно три года прошло…
В сужденьях своих не ошиблось село.
Веселой наполнился радостью дом, -
Где всяк занимался посильным трудом.
Жена перед мужем свой долг соблюла –
Четвёртого сына ему родила.
А время бежало… Росли сыновья.
У старших двоих появилась семья.
Счастливым, но тесным стал дом родовой,
И миром поставили рядом другой.
Никто далеко уезжать не хотел –
Ведь каждый любил свой родимый предел!
Вот младшие взрослыми стали уже,
Но нет между братьями места меже.
И только лоза потеснилась в саду,
Места уступая для младших в роду.
Исполнилось батюшке семьдесят лет,
Но в теле усталости с возрастом нет.
По склонам ходил он с отарой овец,
Совсем не предчувствуя близкий конец.
Однажды в горах разразилась гроза,
Дождь с молнией серые скалы лизал.
От непогоды спасая овец,
Промокший в пещере укрылся отец.
Три дня он метался в бреду и жару,
Сознанье вернулось к нему ввечеру.
Пред ним сыновья появились тотчас
Послушать последний отцовский наказ.
«Мои вы сыночки, когда я умру,
Снесите на гору меня поутру,
Туда, где пасётся отара овец,
С которой ходил по горам Ваш отец.
Пусть горные ветры мой дух унесут,
А блеяньем овцы меня отпоют».
Сказал, потянулся, простился рукой
И с миром отправился в вечный покой.
II
Трудились всю ночь сыновья как один.
К утру был роскошный готов паланкин.
С рассветом в него уложили отца,
На плечи легли все четыре конца.
Был утренний воздух прозрачен и свеж.
Направился в гору печальный кортеж.
Качались носилки на крепких плечах,
А слезы порой закипали в глазах.
Змеёй извиваясь, тропинка вела
Туда, где белела большая скала,
Где прямо из камня прорезался ключ
И падал свободно к подножию круч.
И там, в вышине у отвесной скалы,
Природа сама разбросала столы.
И, опустивши на камень один,
Поставили братья с отцом паланкин.
Вдруг теплого ветра внезапный порыв
Сорвал покрывало, лик старца открыв.
Почудилось братьям движение скул…
Старик потянулся и сладко зевнул.
Дрогнули веки, открылись глаза,
Отец приподнялся и детям сказал:
«Мне снился, сынки, удивительный сон:
Как будто на небо я был вознесён…
Из воздуха будто родился дворец –
На троне сидел сам Господь и Творец!
От трона сияние шло высоко…
Душа ликовала, дышалось легко.
И мнилось мне – будто я вовсе не спал.
Пред Господом я на колени упал!
Он ласково так на меня поглядел:
«Хороших исполнил ты множество дел.
За праведность жизни возьму тебя в рай,
А хочешь на землю – то сам выбирай!
Пока я в тебе не имею нужду,
Лет тридцать тебя я ещё подожду".
Я к Господу лёгкие руки воздел:
«Там столько за мной неоконченных дел!
Ты, Господи, дерзкую просьбу прости,
И снова на Землю меня отпусти».
Господь мне легонечко дунул в лицо,
И чудо случилося с Вашим отцом:
Я даже подумать о том не успел.
Как словно на крыльях на Землю слетел».
III
Дивились рассказу отца сыновья,
И, бурную радость свою не тая,
Поверив в его воскресение всерьёз,
Пролили немало от радости слёз.
И тут же послали мальчишку-гонца
Сказать о чудесном спасенье отца.
Известие мигом дворцы обошло…
Навстречу воскресшему вышло село:
Была неподдельною радость у всех,
Звенели не плач, а улыбки и смех.
Герой за своим поминальным столом
Охотнее всех говорил о былом.
Задорно блестели глаза старика,
Высоко бокал поднимала рука!
И, не шелохнувшися, слушали все,
Что он после смерти увидел во сне.
И виделся им поднебесный чертог,
На троне в сиянии праведный Бог.
И это сиянье, пройдя за столом,
Остатки сомнений в словах унесло.
…С тех пор промелькнули не месяц, не год.
В селенье по-прежнему старец живет.
Большая его окружает семья:
Правнуки, внуки, жена, сыновья.
Заботами, радостью полнится двор,
Но старца всё чаще туманится взор:
Приблизится скоро отмеренный срок –
Придётся покинуть родимый порог.
И гору, где ныне часовня стоит,
Где чудный окрест открывается вид.
Часовня построена в памятный год,
Туда помолиться приходит народ!
Часовня людей исцеляет, - видать, -
Исходит от места того благодать.
По весям несется об этом молва.
Я верю в истории этой слова.
Меня взволновал необычный рассказ,
Его я в стихах записала для вас.
11-21 сентября 1996 года.