Как в океан, я погружаюсь в лето,
И рыбкою скольжу в дурмане дынь и роз…
Луна – моя последняя монета –
Прохладная сияет после гроз.
Фантазия гуманных старых гномов –
Мороженое в маленьких кафе.
Проклятие крестьян и агрономов
Безжалостного солнца аутодафе.
И, очарованный молдавской речью,
Москвич весь пьян от солнца и вина.
Он южной ленью свою душу лечит,
Забыв, что где-то служба и жена.
А лебеди кричат, как над Непрядвой.
Читаю Блока, обнимая луг.
В такое лето кажутся неправдой
Туманы, холод, страсти, Петербург…
Всё в океане золотого лета
Враз утонуло, миражом маня.
Забудь и ты, что мы встречались где-то,
Хотя бы в мыслях милым изменя.
1974
ПРОФЕССОР
Б. Ардентову
На лекцию, словно с рыбалки,
Спешит он, в шляпе набекрень…
Ведь родом он из деревень,
И простоват, с лицом гуляки.
Как странен мир! Всё перемешано!
В нём всё чудно! Да он таков –
Профессор прост, как рыболов,
Зато швейцар с лицом профессора.
Какой восторг пред белым светом!
Большой ребёнок… что ж, что стар!
Душа ребёнка – Божий дар,
Такой же, как писать сонеты.
Привычно быть ему в опале,
Сидел, как водится у нас,
Хоть Бог от истребленья спас,
Но вот смирился ли? Едва ли.
Он погружен в языкознанье,
Он знает тайны языка.
Как самородок, груб слегка,
«Профессор» и на зоне званье.
Таков он был – добр, самобытен –
Легенда наших юных лет.
Гордился им университет,
И не забыт средь всех событий.
1980
ИЗАБЕЛЛА
Изабелла, пурпурное пламя твоё
Словно августа воздух душистый и терпкий,
Словно ночи любви, и хрусталь до краёв,
Словно лета огонь, позабытый здесь кем-то.
Имя женщины тридцатилетней,
виноградной лозы и вина…
Привкус командировок, осенних кочевий.
Покажи-ка, хозяин, чем богата страна,
Словно Пан козлоногий, седой виночерпий.
До рожденья Христова
здесь знали твоё ремесло,
В погребах сохраняя богатство.
Запотевшую кружку беру –
это мне повезло,
Я вступаю в особое братство.
В каса маре вечерние тени скользят…
Август пью,
кровь лозы изабеллы.
И волнует меня,
как мужской ожидающий взгляд
Золотое вино,
профиль твой загорелый…
1975