На плечах молитв твоих лежит
ближний свет. А то и дальний, может.
Пониманьем ты таким прошит,
как суровой нитью. В кровь, сквозь кожу.
Ты - атлант для потолков и крыш.
И во всяком потускненьи света
самого себя всегда винишь:
потому, мол, происходит это,
что душа замутнена твоя,
и в молитвах не огонь, а тленье.
Точно так же о себе и я
думаю, когда вокруг затменья.