Вредина
Осень пришла неожиданно. Впрочем, как и всегда. Так же неожиданно пошел дождь. И я пошел под ним. Этого я тоже как-то не ожидал.
А еще, пришла Мира. Точнее говоря – приехала (или все же прилетела, чтоб быть совсем уж точным?). А уже я, в свою очередь, пришел к ней.Как раз вместе с дождем и пришел, радостно шлепая босыми ногами, оставляя мокрые следы на паркете.
В общем – море позитива. Есть о чем поговорить, тем более с Мирой. Тем более столько не виделись. К тому же, горячий кофе на холодную голову и пьяные кубики льда в стакане, как нельзя лучше тому способствуют.
И о чем же можно говорить с Мирой?
С Мирой? С Мирославой Врединой Снежинской! Во как… сама назвалась.
Ну разумеется о сексе. И еще, о веревках, конечно. Впрочем веревки – это то же секс, просто одна из разновидностей. В том то вся и прелесть, - с Врединой никогда не бывает скучно. Ей не нужно долго думать чем удивить, что-нибудь да отколет – хоть стой хоть падай.
Ив этот раз, долго ждать себя не заставила. С хитрым взглядом, и легким движением руки, поделилась своим свежеприобретенным ощущением. Просто, вот так – взяла и показала… Самым что ни на есть наглядным образом. Прямо на кухне, просто за чашкой кофе. Со всей своей детской непосредственностью, радостно глядя в глаза, с восторгом оценивая произведенное впечатление.
Ухх… Интересно, что выражала в этот момент моя физиономия?? Впрочем, это уже совсем другая история…
Такой знакомый балкон, сигареты и кофе. Так приятно привычно. Снова тонкий пикантный юмор, не совсем пристойные анекдоты (или совсем непристойные? где та грань?). Как всегда весело, и так знакомо.
И все же, что-то не так. Я почувствовал это еще с порога. Даже нет, - скорее еще по телефону. Что-то изменилось… Не здесь, не сейчас. Раньше, наверно где-то в Мюнхене.
Привычно веселенькое общение, периодически разбавляют непривычно серьезные темы. Ей хочется чем-то поделится. Чем-то очень ей близким. Ближе той близости, что касается тела. Чем-то совсем личным. Поделится просто так - без всякого в том смысла, не ища понимания или утешения, фальшивого сопереживания и «умных» советов.
И хоть, видимо, это уже давно не есть откровением, чувствуется - этим делится, все равно, до сих пор, не так-то просто. Не просто об этом говорить, как бы не хотелось ей это скрыть, и совсем нереально в этом разобраться.
Долгая-долгая история, длинною в целую жизнь.
Картина маслом. Такая откровенная, что нельзя никому показать. Даже себе. Даже кисти взять в руки страшно.
История, что как ей и положено, развивается по спирали. Уйдя далеко вперед, неизбежно возвращается назад, вписывая своим движением очередные строки, в книгу, что никому никогда не прочесть. И снова, так и не достигнув заветной точки отсчета, – вперед, в неизвестность будущего.
Картинки… мысли… моменты… Из прошлого. Из далекого прошлого, и из совсем недавнего. Немного из настоящего. Только из будущего ничего нет.
Паузы между словами, то и дело становятся длиннее. И, почему-то, кажется – в них нет места тишине. Какой-то звук… треск. Что-то сломалось. Точнее – кто-то. Где-то давным-давно.
Но до сих пор, отражаясь между прошлым и будущим, этот звук эхом заменяет собой тишину. Заполняя все отведенное ей пространство, как только стихнет шум веселья, как только стихнет смех.
Звон… что-то разбилось. Нет, не фарфоровая кошка. Что-то живое. То, что нельзя склеить. Чье-то сердце…
«Мне не больно»
Нет, не правда… Ходить по осколкам – всегда больно. Просто, ты так давно привыкла к этому, что теперь уже даже приятно. Но, от того не менее…
Балкон, сигареты и кофе. Пьяные кубики льда бесследно растаяли в стакане…
Мира. Такая привычная. И вдруг, совершенно мне не знакомая.
Задумчивый мечтательный взгляд. Едва заметная улыбка. Спокойствие неопределенности весов. Светлая грусть теплой осени.
И что-то такое в глазах…
Чего я никогда в них не видел. И вообще, наверно мало кто видел, уже давно. То, что обычно принято прятать под какой-то маской. Или, в крайнем случае, когда не остается сил носить маски, - за темными очками.
Что-то такое в ее глазах…
В Ее глазах… Нежность