В театре? Бунт!
Да как посмели куклы.
Все нити к Карабасу оборвать.
Краснеют глазки, веки его вспухли.
Измучился старик, а вам, плевать.
Все, вечером, идём на представленье.
Раз ставка режиссёра ни к чему.
Его ждёт приз, а прочих, увольненье.
Кого за нитки дёргать, не пойму.
Мальвину, ждёт гешефт в соседнем баре.
Её дружка, упряжка, видит бог.
Вся труппа предала его, в угаре.
Вернётесь, умалять, кто б вам помог.
Вы вспомните, родного Карабаса.
И Малыша, по кличке: «Лимонад».
Живите все, на хлебе с хреном, с квасом.
Лишь Синий Нос, такому будет рад.
А я уйду, хоть завтра. В скоморохи.
Смешить толпу на площадях и в дым.
Почну лабать, пусть, собирая крохи.
Обрежу бороду и стану молодым.
Ползут назад. И, больше не бунтуют.
О, кукловод! Настал твой звездный час.
Голодные. И, даже, не танцуют.
- О, господин! Прими нас, Карабас.
§ All men die, but few men ever live. William Wallace