***
В комнате пахнет дымящейся папиросой,
Простынь под россыпью снов становится взрослой,
То есть готовой принять безрассудную особь,
Рослую, любящую заниматься кроссом
В тёплой постели, расстеленной липкой тенью,
Сняв всё последнее, доступное зренью,
Только мешки под глазами оставив да малость
Яркой косметики, что никогда не снималась.
Мягкий язык - остролистый щекочущий щавель.
Сладкое - то, что не может казаться слащавым.
Горькое - то, что впивается в сердце клещами.
Всё остальное - мы вдруг забываем, прощаем.
Тёмною ночью, бессонницу сбросив с дивана,
Ходим за ней, чтоб, зевая, она надевала
Память, как тень с безобразной чертой камуфляжа,
Зная, что только под утро, уставшие, ляжем.
Ляжем и будем читать тошнотворного Сартра,
Будем дымить в бестолковость всеобщего Завтра,
Божий подол хамовато, как водится, задран,
А под подолом - почти ничего, кроме, может, азарта.
И отвыкая от странности или от страха,
Редко наводится утренний кофе без сахара,
Будто с привычками сладкими россыпью сросся…
В комнате пахнет дымящейся папиросой.
19.06.2000 г. (22.07.2001 г.)