он видит её такой:
голос - высокогорной рекой,
волос - шёлковой тёплой водой,
боль снимает одной рукой
и даёт покой.
вот они собираются на юга:
шляпка, платье, туфли без каблука
(здесь про щиколотки подуманная строка,
потому что вслух о таком - пошлота, тоска),
в луче света - над чемоданом - луной - щека
и локон. губы хлопочут рыбкой:
"бельё, платки, сандали, зубные щётки,
твои брюки, твоя бритва, мои колготки..."
и он думает: ну какой я редкий
дурачина, а с какой находкой.
вот они в петербурге: каналами,
берегами, парадными, тротуарами
спотыкаются, крутятся парками и фонтанами,
местами, мостами, с другими медовыми парами
обмениваются сигналами.
вот она разливает чай, добавляет сливки,
вот её морщинки, седые виски с завивкой,
светлый глаз кислит из-под ресниц оливкой,
и сутулость, и - в целую жизнь отрывки,
а он видит её такой:
длинноногой и молодой,
боль снимает одной рукой
и дает покой.
14/1/13