Посмотри лишь, как прекрасны золотистые прожилки чуть рождающего солнце купола твоих небес.
Заполноченным порогом улыбаются, искрятся сотканные мною звезды, и пасет их рядом месяц. Я – не ангел. Ты не бес.
И чернеют рядом буквы на страницах мирозданья. И стираются преданья, переписывая жизнь.
И под гневным небосводом закружатся в диком вальсе золотые сгустки листьев. Пальцы крепко держат кисть.
Напишу что мне хотелось на стекле твоем оконном. Завороженная светом фонарей на мостовой
Я пройду босая – осень заворачивает плечи наколдованным пологом и туманом пустырей.
Я уйду гулять навечно в дождь потерянных когда-то, позабытых всеми улиц, заблудившихся в веках.
И вдохну весь мир беспечный. И попробую на сладость чуть смеющуюся радость в сердце чутких матерей.
Я уйду, ступая тихо, так что бы не разбудила этих верных твоих стражей. Мне почти не ведом страх.
Я ведь помню, что украдкой любовался в этот вечер, как играет в лунном свете водопад моих волос.
Перед тем, как попрощаться, открывая ночи шею, волосы свои обрежу, надевая платья атлас, поцелую твой покой.
Я давно ведь так решила – нам пора навек прощаться. Я давно всё так решила – ты меня не беспокой.
Отдавая тебе радость и улыбок ясных омут, отдавая тебе сердце и тепло своей любви,
Забираю с собой слезы, дотлевающую гордость и целую тебя в душу, оставляя терпкий след.
Т ы меня вовек не вспомнишь. Только ночь когда наступит, обволакивая Город, зажигая фонари
Вдруг прохладой стиснет плечи, и ты резко вверх посмотришь, и тебе вдруг улыбнутся миллионы моих звезд.
И тебе вдруг станет грустно. И уютно, и тревожно, и легко и очень сложно… А витраж в твоем окне…
Я ведь там все написала, разрывая неизбежность вековечной Книги жизни, нахамив самой Судьбе.
Проторив нам через Чащу одиноких две тропинки, Я уйду своей дорогой, поднимающейся вниз.
А тебя я не забуду. Шепот губ твоих украдкой заберу с собою в Вечность. Там где Тьма – смеется Свет.