семейный ужин, фаршированный хрусталь,
у женщин жирная помада на устах,
все улыбаются, уместен разговор,
на улице пустили фейерверк,
все вздрогнули, ощерились на миг,
зато потом как громко рассмеялись.
передавалось мясо острое, вино,
сыры, оливки, черно-белый виноград,
фужеры таяли во рту, хозяин рад,
хозяйка рада, детям всё равно,
и гости прямо все как на подбор,
глядятся в зеркальца, уместен разговор.
поговорили о французском языке,
о музыке, о здравии супругов,
о детских шалостях, о маленьких испугах,
о том, как жизнь летит, а все они
еще так молоды, так рады за друг друга.
но нет часов в гостиной, двери нет,
искусно нарисовано окно,
всех клонит в сон и снится странное родство:
никто не сможет встать из-за стола,
ведь под столом они - едино существо,
а над столом - жизнь каждого была.
и падают из рук приборы, зеркальца,
на женщинах, мужчинах нет лица.