(рассуждения Ванадия Тоттапальяма, энтомолога)
Течёт Брахмапутра куда ей положено течь,
Мужик же нелепый заводит престранную речь:
Пусть ёмкость всех клизм равноценна объёму мозгов,
И стало быть, Темза в пределах своих берегов.
Герасим сквернейший, зачем утопил ты Муму –
Не стыдно ль тебе от деяний таких самому?
Не стыдно, не стыдно, вертлявый марксист отвечал,
Бо он есть народ – начало всех прочих начал.
А вы вот, голубчик, изрядное есть говнецо,
И вас хорошо бы ударить прикладом в лицо.
Где конь не валялся, валяется всякая мразь –
Шестнадцать профессоров, бомба и глупый карась.
Один профессоре перстом тычет в купол небес –
Глядите, коллеги, там, кажется, кто-то воскрес.
Буржуй сиволапый в дерьмо опустил всю отчизну –
Ему сотворить бы весьма чрезвычайну харизму,
В том смысле, что харю б ему унавозить, как надо,
Не то сей субъект истребит весь запас карбонада.
На паперти храма в Дакаре лежит крокодил –
Ему злой охотник бельмо на глазу повредил.
Пусть вся биомасса планеты, включая зверей и людей,
Ликует, бо воздух ценней конструктивных идей.
Пусть химик угрюмый познал экскрементов химизм –
Он вряд ли поймёт, что это пустой нигилизм.
... Я в очередь встал, что на кладбище смирно ползёт,
Со мной туарег и китайцев персон восемьсот.
Эх! Долго же ждать, произнёс боевой туарег,
Когда ж обрету я искомый покой и ночлег?
Обрящешь, обрящешь, китаец ему отвечал,
Я ж радио слушал, и диктор погодой скучал...