Сидит в этом платье из бархата, зеленей,
чем мокрые листья, и смотрят ее глаза
по-дьявольски остро, куда-то во дно людей,
где что-то лежит - сокровеннее, чем душа.
И слушает яростно, жадно. В палитре слов
легко растворяется. Этот огромный мир
поделен на тысячи тысяч других миров
в сознаньи ее нерастраченной красоты.
По серым мостам непременно, по площадям,
по скверам, по дворикам гордо она пройдет,
отдаст себя городу, душу свою – стихам,
безжалостно выбросит сердце свое в народ.
И станут ее возвеличивать, в дневники
старательно складывать тонны ее слогов.
И жизнь предлагать, но в беде не подав руки,
пальто не накинув ей в месяцы холодов.
С годами печальнее. Спрятавшись ото всех,
бумагу измучает, письма свои сожжет.
И, веруя в Господа Бога, в тягчайший грех,
от жизни непонятой тихо она уйдет…