***
Белый заяц обрусел.
На речушке лед подтаял.
Я на прелый пень присел,
Я судьбу свою пытаю.
А вокруг весна в дымах –
Молодых, прозрачных, тонких.
Все живут в своих домах:
Люди, птицы, даже волки.
Мне достался небоскреб –
Вволю солнца, ветра, снега.
Из него, хоть пуля в лоб,
Не замыслю я побега.
Хлоп в ладоши. Раз! Другой!..
И вприпляс вокруг пенечка.
Мой пенек, и я здесь свой,
Как на вешней вербе почка.
Облюбую свой пенек.
Кой-чего куплю в сельмаге.
Может леший- бедолага
Забредет на огонек.
Я скажу ему:
- Садись.
Что ты блудишь, мать честная?
Выпьем чарочку за жизнь,
Хоть тебя я знать не знаю.
Из-под окаянных век
Хитро высверкнут глазенки.
Чокнемся добро и звонко –
Леший тоже человек.
У него свой воз идей,
Но в связи с духовным ростом,
Лешему среди людей
Стало жить весьма непросто.
А ведь был какой пострел! –
Помнит, помнит Русь Святая…
А что заяц обрусел,
Это присказка простая.
***
Я ночную жизнь люблю
За игру огня и мрака,
Светлячок души ловлю
Меж созвездий зодиака.
Неужели, ей, душе,
Этой капельке рассветной,
На космической меже
Свет рассеивать бессмертный?
Слева пламя, справа мрак,
Посредине холод звездный…
Люди, люди! Как же так?
Может быть, еще не поздно,
Возлюбив игру небес,
Силу духа преумножить,
Не остаться чтобы без,
Господи, душевной дрожи.
Вы и сами рождены
Искоркой животворящей,
От любви к Земле дрожащей,
Сквозь огонь и мрак летящей
Ради будущей весны,
Ради жизни настоящей.
***
Вечернее солнце медлительно сходит на нет,
И тысячи лет повторяется этот сюжет.
Голодные травы соленую землю сосут
Со страшною силой, но не иссякает сосуд.
И кем-то забытый на детской площадке букварь
Всю ночь с упоеньем читает крылатая тварь.
О, книга природы! Тебя я прочесть не могу.
Букварь земноводных,
я перед тобою в долгу.
Я слышу сипенье и чавканье сонных болот.
Несметная сила из черных провалов встает.
И сходится молча у масляно-жирной реки.
На мертвую чайку она возлагает венки.
На детской площадке,
до дыр зачитавши букварь,
Смеется и плачет о чем-то безумная тварь.
Бредовое время поворота рек.
80-е.
***
Мое горло вроде дымохода.
Из него восходят в небеса
Даже в золотое время года
Грешников отпетых голоса.
Я просил всевидящие воды,
Я шептал вздыхающим лесам:
- Отпусти грехи мои, природа,
Сделай то, что не могу я сам.
Закружились воды, зашумели.
Закипели воды в берегах.
Обнажились истинные мели.
Соль земли осела на губах.
Я спасен. Но помнится отныне –
А ведь скольких ближних не спасли! –
Столб огня и дыма посредине
Одичавшей выжженной земли.
Этот столб, как горло дымохода.
Из него восходят в небеса
Даже в золотое времяч года
Грешников отпетых голоса.
от 70-х до журнала "Москва"