Луна блещет как чей-то лик жуткий,
Ветер шепчет деревьев призыв.
Кто несчастье принёс нам, мечту растоптав,
И стеклянное сердце разбив?
Но не надо слёз,
Страх и боль идут вслед за смертью,
Но лишь страсть приближает мгновение гибели,
Как мы узнали.
Она была божеством, целовавшим зеркало,
Несравненной королевой снега,
Губы с той стороны стекла ждали её побега,
Чёрные глаза, арабский инкуб извека.
В моей жизни сияла, как жемчуг в пруду,
Но те, кто жаждал её, столкнули её в пустоту.
Ветер солнцем и камфарой пах в ночь страшную ту,
Факелы духов искали, свет
Во тьму проникал, её тень отыскал он,
При луне собирала она руты цвет.
Поиск смысла в полете иль в смерти – их путь,
Их манило из лесов
К её бедрам прильнуть и тафту отогнуть,
Они видели всё, но тумана покров
Милосердно укрыл её дух во мгле.
Взяв силой, ушли – пять божьих людей – её дух во мгле.
Кедры взглянули на неё в лучах рассвета –
Порвано платье, чёрные кудри скрыли её от света,
Иней на ней, смерти бледней,
Я рыдал и ждал от Бога ответа.
Она клялась мне на крови,
В вечной любви, чтоб Небеса разлучить не смогли.
Я крикнул в тоске, «Вернись ко мне,
Ведь без тебя мне жизни нет,
За что такой судьбы ответ?»
Я милой нежность вспоминал,
Мечты над телом убивал,
И вдруг вижу, свет на Землю пал –
От колокольни ключ.
Никто в деревне не скорбел –
Народ её за колдовство судить хотел,
Но я не верил, зло карать мне Бог велел,
Я духом холодел.
Несравненная королева снега,
Губы с той стороны стекла ждали её побега,
Глаза трапписта, арабский инкуб извека.
Моя урсулинка, кожа белей молока,
Мой фарфоровый инь, дивный Ангел греха.
Ветер солнцем и камфарой пах – месть за неё,
Мой факел искал её дух и
Их часовня горит и все взаперти,
Страшный Суд для убийц вершится внутри.
Поиск смысла в огне иль в полёте – мой путь, их крики презрев,
Я б хотел к её бедрам прильнуть и тафту отогнуть,
Наблюдают за казнью она и мой гнев,
Бог навеки укрыл её дух во мгле,
Я обнял то, что стало тленом, её дух во мгле,
Её дух во мгле, её дух во мгле.