видимых вещей становится меньше, их число сокращается, их просто нет, зато область слышимого увеличивается, слепой слышит лучше и больше – это факт, установленный и непреложный, а мы занимаемся только фактами, никаких гипотез, умение отличать одно от другого встречается нечасто, нам оно встретилось, и с тех пор мы живем в мире фактов, хотя и говорим «мы» вместо «я», зная, что фактически дано только «я», или, осторожнее: наличествует, и еще осторожнее: говорит, здесь мы сталкиваемся с неопределенностью: может быть, говорят они, или даже оно, вопрос, в котором трудно придти к твердому мнению, как хорошо, что не нужно в нем разбираться, умение различать факты и предположения относится к другим сферам, приложимо совсем в других областях, не этих, он слышит теперь гораздо больше и тоньше, чем раньше, то же самое о прикосновениях, тактильных ощущениях, так их, кажется, называют, и вкусовых, словом, все остальные чувства, кроме утраченного, самые лучшие сомелье – это слепцы, они же – лучшие эксперты по запахам, «носы», и никогда он не получал столько удовольствия от прикосновения к женской коже, как утратив зрение, неужели он продолжает прежнюю жизнь, неужели все осталось, как было, и то, что говорилось об открывшихся горизонтах, все это только предположения, к тому же ошибочные, да, его состояние позволило ему иметь их возле себя, как и раньше, не меньше, даже больше, пусть он их не видел – он научился смаковать ощущения кожи, запахи, вкусы, никакого каннибальства, ничего вампирического, а ведь заманчиво – слепой вампир, Окровавленная Борода, тоскующие мертвецы приходят на рассвете, нет, вкус пота, слюны и, о них умолчим, может быть и крови, но не умышленно, случайный порез, никаких укусов, а голос, мы забыли о голосах, для зрячего мир женственности сводится к видимому, объятия, прикосновения не имеют и половины той сладости, какую они доставляют слепцу, и во всем прочем – запахах, вкусах, звуках, – он уступает незрячему, зрение подавляет все, жестокий тиран, другие чувства у него в подчинении, какая удача – избавиться от тирана! только тогда и познаешь мир, познаешь вкус, запах и голос женственного, да, он сделался сластолюбцем, еще большим, чем раньше, катастрофы меняют земной ландшафт, но человеческую природу изменить труднее, он не изменился, просто чувства его стали тоньше, так фанатик музыки мог бы ослепить себя, чтобы погрузиться в звуки, слиться с ними, стать частью виолончели, арфы, трубы, там-тама.
–––––––––––––––––––––––––––
«Неплохо, наверное, было бы ослепнуть, слепые лучше слышат…» – С. Беккет. «Безымянный».