Каменноугольный вечер день зарешетил теменью,
Диафильмы перед глазами менялись в такте походки.
Сознание ждет посетителей, Хароном в резиновой лодке.
Кровавость пейзажного месива сменяется яркой зеленью,
Девочка со скакалкой секунды скачками отсчитывает,
Овал циферблата халтурит, охваченный хаосом стрелочным.
Сканеры восприятия мгновенья прокладками впитывают
Сцеживая настоящее. Прикинувшись мизером мелочным
Образы бегали блохами: лица, предметы, абстракции.
Краска мировоззрения – таблетка галлюциногенная:
Её поглощают люди, страны, миры, Вселенная
Ждущая от обывателя изысканной мистификации
В запрудах ручьёв подсознательных. Небо взбивая миксером
Подобие человеческое ищет советы Всевышнего
Гущу вопросов наслаивая пятиканальным микшером
И ластиком ретушируя, дабы не ляпнуть лишнего.
Рушилось воображение – падало кеглями боулинга,
Плёнки километровые знали, что склейка монтажная
Влепит прореху безумия вкупе с озвучкой гроулинга.
На сгорбленном настроении одёжка сидит трикотажная,
Так лень окаймленная гордостью в худых рукавичках вязанных
Кроет бесценные залежи фраз погребенных заживо.
Прятать язык за зубами – выбор, увы, не каждого,
Так как в словесной могиле множество чувств недосказанных,
Множество чувств недоделанных, брошенных и облаянных.
Лопнувшим синим шариком скурвилось равнодушие
В кастах жрецов и приспешников, в тысячах ртах неприкаянных.
Глядя в иллюминатор на заспанное «грядущее»
Плесенью обрастают полотна добра и веры.
Реинкарнации требует нынешний бум ренессанса,
Стимул к победе поддержит слёзный аккорд романса
С рыком голодного зверя или прохладной Мегеры.
Рожицы нарисованные карандашами на ватмане
Вдыхали крошку графитную, словно стихию создателя.
Глазки моргнуть пытались веря в бумагомарателя –
Старания были тщетны. Мельчайшей частицей в атоме
Было само откровение, коего в мыслях минимум.
Легче узреть искомое в фильме с ускоренной съемкой:
Фабула проясняется гвоздиком вырванным фомкой.
Дырку в душе не заштопаешь – легче созвать консилиум
По постанове диагноза. Впрочем, решение принято –
Лучшим лекарством от жизни является эвтаназия.
Плевок обезжиренной совести примет за честь Россия.
Сердце, в потоке сознания, с кучкой артерий вынуто,
Сплющено и растоптано в противовес хэппи-энду;
Схватки предсмертных конвульсий – просто концовка сеанса.
Так пассажир обилеченный сбитого дилижанса
Канет в болото забвения не опровергнув легенду…