Снег падает, и ночь светлей рассвета.
Но свет её мертвенный, неживой,
сгущается над самой головой.
Затих не ветер — даже память ветра...
И хлопья, словно бабочки зимы,
летят на свет и с фонарями кружат,
выписывая вязь морозных кружев.
Снег словно не касается земли.
Но нет, касается. Не то бы как
образовались чистые полотна,
сравнимые с искусством первородным,
похожие на сливки с молока?
Они везде — на круглых площадях,
на узких улицах и на аллеях,
на крышах, на ветвях — везде белеют,
ничьих следов вчерашних не щадя.
Они, увы, напоминают нам
о том, чем мы могли бы, да не стали.
И мы стоим подолгу у окна
в минорной поэтической печали.