Пишет мне Фрейя из снежного города: "Ночью дрожат провода,
а утром, мне кажется, небо расколото и в нем есть густая вода,
а дальше, сквозь солнце, в обратную сторону, только одна зима.
Как ты? Вчера мне вдруг вьюга напомнила,
как долго тебя я ждала".
"Боги не плачут, так сказано древними. Милая, ты тоже не плачь".
Фрейя мне пишет, что будет, наверное, до нашей встречи не спать,
что будет косы плести свои белые, мед зимних пчел собирать,
а я ей пишу, что вновь ветер северный
стал больно меня целовать.
Что я все чаще боюсь быть простуженной и завела себе шарф,
и если на улице снегом завьюжено, останусь в тепле ночевать.
Там, через небо, ее зрачки сужены, гордо осаниста стать.
Она мне не верит: "А как же в ночь лунную
будешь со мной танцевать?".
Я кутаю грусть под тремя одеялами и сердцем вожу по листу:
"Фрейя, прости, но давно потеряла я шкуру в холодном лесу.
Я сбросила мех, а глаза стали карими, и память я еле несу -
как будто забыла, как часто играли мы
в богиню и злую лису".
Фрейя уснула и мне писем не шлет. Поздний вечер,чай пахнет прело.
На улице грязно блестит старый лед, не бродят духи и вейлы,
и если пролить на него зимний мед, не распустятся листья омелы.
И здесь лис не бродит, богиня не ждет -
здесь город, дороги и стены.
Прости меня, милая Фрейя.