Вода замерзла, остался спирт.
Ты нищий и бредешь по жизни,
заглатывая пыль.
Твоя дорога - ночь,
Тебе никто не сможет тут помочь.
Ты знал людей, историю, дорогу.
Когда-то ты опёрся на треногу,
Пошёл за горизонт, за грань событий
В страну головокружительных открытий.
Открыл ты целый свет.
Да, быть может, ты непризнанный поэт.
Не признаны слова и фразы, и походка.
Твоя жизнь есть большая скоро, тьфу ты,
Огроменная помолвка.
Никто не выйдет тут живым и не зайдёт.
Таков удел людей, вот парень водку пьёт,
Ругается лишь матом, сидит все ночи на пролёт
Перед красивым автоматом,
Что денег выдаёт, и тратит на себя.
Твой мозг сгорает от стыда
И пыли, грязи, он сгорает.
А мир, тем временем, немножко усыхает.
Он усыхает, для тебя нет ценностей -
Тебя не поняла родня.
Ты делаешь что должен, живёшь как надо.
Отмена воскрешения - вот главная награда.
Ты путник во плоти и мыслей нет,
А если есть, они напоминают эфимерный бред.
Они есть путь и продолженье жизни.
Ты собираешь силой воли, в охапку мысли.
И слышишь чистый звук, он не похож на стук,
На идеал, начало всяческих начал,
Твою судьбу и устремленье, и вот ты тормозишь мгновенье,
Оказываешься между строк, Васильев говорил:
- Там спрятан настоящий Бог.
Ты знаешь, Бога нет, религии, фортуны.
И впереди нам предстоит пройти сквозь дюны.
И выйдешь ты на океан, там нету стран,
Там нет Богов, религии, дороги, остались полутени древних.
Ты думаешь прикрутить им ноги.
Твой путь закончен, ты, чудак,
Опять всё сделаешь не так.
Ты встретишь змея, путь далёк,
Ведёт обратно на восток.
Твой разум в клетке навсегда.
Ты пробуешь вернуться в мир и возвратить года.
И ты не знаешь, будет ли окончен стих, ведь автор их давно притих.
Твоё проклятие - дорога, твой мир - кошмар.
Но ты пытаешь найти и вылезти.
Опять мешает сраная тренога.
Ты въедешь в Ад не на харлее.
Твой день есть бесконечность.
Нет ничего добрее ада и дороги и харлее
Но ты не веришь, и пытаешься найти людей добрее...