В окно дышал осенний вечер,
из гулких бездн всходили сны,
семейства звёзд сзывал на вече
щербатый колокол луны.
Неслись в густеющем багрянце
всклокоченные облака,
переливалась жирным глянцем
заката сизая река.
Ночь доносила зов пространства,
вращало время жёрнов мер,
а я робел от самозванства,
ступая в сумрак тонких сфер.
Высвечивался непонятный
смысл ороборо: там, где дно,
и есть поверхность, луч закатный
и луч рассветный есть одно.
Но что с того, коль в храме мысли
уже стоял мольберт мечты,
и вдохновенной кистью жизни
в моей судьбе писалась ты?
Когда космато-знобкий вечер
успел мне на ухо шепнуть:
"Что ты во времени не вечен,
и есть бытийной сути - суть?"?
Когда, тепло с ним попрощавшись,
я про себя успел решить
судьбу свою из полной чаши
глотками маленькими пить.
Но если жажда? Жажда жизни?
Нет! Если пить, так пить взахлёб!
До капли! До последней брызги!
Сводило скулы жизни чтоб!