Завёртывали в скатерть-самобранку
Вино и хлеб, и медный самовар.
На похороны, словно на гулянку,-
В пречистый бор, под злой вороний кар!
Ревела и врывалась в гущу танцев
Казённая жестокая труба.
Дивил обычай русский иностранцев:
На кладбище народная гульба.
Здесь – смерть, а там – на вешние просторы
Весёлый выплывает хоровод.
Под ливенок и хромок переборы
Простой народ и плачет и поёт.
И кто там, разбери, красу-смуглянку
Так залихватски кружит в двадцать лет…
Т о т свет гремит и стонет наизнанку,
А у него изнанка – э т о т свет!
Всем миром поскорбели об утратах,
И к вечеру – гулянье у реки…
И мужичок, погибший здесь в двадцатых,
Уже для пляса вскинул две руки.
Смотри, смотри, нездешнюю осанку
Он сбросил и во мраке золотом
Под ливенку, под хромку, под русянку
На этом свете пляшет и на том!
8 января 1980