В месте, где вырос сей город, видимо, был разлом
В толще здравого смысла. Кто защитил диплом
По виртуальной истории, знает наверняка,
Как из лакун во времени выпрастывается рука, –
Не говори, что ангела, потому как мохната, –
Хватает пригоршню фактов и утаскивает куда-то,
Возвращая отмытыми, подкрашенными и т.д.
***
А г-н полковник сотню лет на своем биде
Чешет потные яйца. Мыча, напевает что-то,
Встает, подтягивает штаны с грацией бегемота,
И, пуговицами ширинки с трудом попадая в петли,
Оглядывается по коридору направо и влево: нет ли
Ненужных вражеских глаз. И где, сука, лазят нужные:
Старлея-контрактницу давно пора уже ужинать,
Чтоб за миской мисо в ресторанном неверном свете
Поговорить с ней о ми… то есть, пардон, о сонете.
...Сладко взмечтав о любви, пустит газы на весь Арбат,
Взлетит и исчезнет в сапфировом небе.
***
Я вижу такой расклад:
Когда прочие реки впадут в океан, чтоб пролиться ливнями,
Эта уйдет не в пустынный песок – в пыль архивную.
Отравленная настоем, появится с другого конца
Времени: утолите жажду, омойте лица!
(Когда осторожно пробуешь, что так желал, на вкус,
Чувствуешь даже не уксус, а, я бы сказал, укус
Злой, безнадежной зависти к неприобщенным.
Но... вот бегут объяснить, сколь чудесно это вино).
***
Колесо зимы, кто не знаком, катится в летний зной.
Вновь сочетаются браком Неиной с Неиной,
Небо с землей,
Рождая тучные злаки на полях, что еще остались.
Предполагаю, кого-то здесь гложет зависть
К этой способности производить, ничего не прося взамен…
Время переносить
Столицу в новое место, говорит Канон Перемен.
Все выкрутасы Зимы с неизбежностью сгинут в Лете.
Полковник воет, как Вояджер на всеми забытой планете;
Ветер в открытую форточку выдувает мозг: в голове свежо.
Вторым слогом следует “па”, как правило, если первый – “жо”.