слова, рыбьей костью застрявшие во рту,
похожие одновременно на «извини»
и «вот бы нам не рождаться».
такой Питер Пэн, которому далеко за двадцать,
он сник,
так как любит Венди (уже не ту).
и сказочке вроде пора кончаться.
но он почему-то верит, что есть страна,
где времени нет,
где все, как когда-то в детстве.
и это даже не ЛСД или какие другие средства,
ведь там же есть Венди. нет, правда, совсем она.
пишу тебе, Венди, сейчас. так чего же боле?
а за окном все лает дурацкий соседский пес.
мне, может, хотелось бы выть,
как и он, от боли.
но я, стиснув зубы, терплю,
как терпел Христос.
все копятся письма, бегут минуты.
часы.
столетья.
но, как и четыреста лет назад
или как вчера,
я жду ту девочку,
что когда-нибудь мне ответит:
«все хорошо, Питер.
собирайся. уже пора».
и вот в такие моменты я забываю гордость,
и все проклятия,
все слова.
мне хочется убивать и крушить,
словно Тайлер Дерден.
и целовать тебя.
целовать тебя.
целовать.