Зоя кружилась в танце.
Горели огни, гремела музыка, роскошная ёлка то вдруг возникала из-за жесткого пиджачного плеча Зоиного кавалера, то снова уносилась в свой угол.
Зоя танцевала! Она очень любила танцевать. А вот муж не любил. И Зоя не танцевала очень долго, что-то около тридцати лет. А потом они с мужем развелись, и вот, пригласили Зою на Новогоднюю Ёлку в бывший Дом Офицеров. Теперь это был уже не Дом Офицеров и даже не Дом бывших офицеров, а совсем другое, но это не важно.
В огромном зале по краям стояли столики с шампанским и салатами, смеялись немолодые нарядные дамы, молодцеватые старики налегали на водочку. Все как раньше, все как раньше… Только раньше Зоя танцевала под другую музыку. И мужчины рядом с ней выглядели иначе. Не так, как Николай. Но... Николай целовал ей руки после каждого танца, он ей улыбался и отлично двигался. И он был свободен. И ничего, что похож на сову, ничего. Зоя и сама была похожа на попугая. Муж ей часто это говорил. Ничего.
Мимо проплывали сны и миражи из прошлого века. Плясали уже под «Черного кота» в исполнении Миансаровой. Потом танцевали твист. Кто мог. Зоя смогла, Николай тоже лицом в грязь не ударил. После твиста пили сладкое легкое вино. Николай раздал всем свои визитки. Там было написано «Олимп». Николай шепнул на ушко Зое, что он руководитель «Олимпа». И наездник Пегаса, - подумала Зоя, но промолчала и мило улыбнулась.
Ей было хорошо, классно! На ней было бархатное черное платье, которое ее сильно стройнило, перстень с огроменной хрусталиной и французские фирменные сапоги.
Поэтому, когда раздалось: «Нам бы, нам бы, нам бы, нам бы – всем на дно!», Зоя рванула в центр зала уже сама по себе. Она больше не думала, что так круто, как в молодости, уже не получится. Да, собственно, мужики все уже были пьяненькие, а женщины все равно бы Зою нашли за что осудить, даже если бы она сидела смирно, салат поедала. Она ж одна пришла.
Ну и ушла она одна.
Вышла из 20 века, спустилась по ступенькам, завернула в двадцать первый, засмеялась и домой пошла.