Когда б поверил я, что больше нет высокого,
и серый лёг туман навек во все края,
зачем бы выпускал стремительного сокола,
которого птенцом нашла любовь моя?
Он улучил окно и высвистнул над тучами,
сдувая под крыло безлюдные поля.
Пусть там узнают все, что мы не стали лучшими;
и так , как мы живём, - другим не повелят.
Любую примет ложь желейное безпамятство...
Но вдруг пошевелит запрятанное ген, -
и ощутишь себя, как мыслимое таинство,
которому нельзя нигде найти замен.
Когда б поверил я, что больше нет высокого,
зачем бы я страдал от низости мирской?
Я привыкаю жизнь к мелькающему около...
Но, что бы тут не чудилось, я - только там душой.