I
Я бродил впотьмах по лесу
Муравьиными тропами,
Ветер выл незримым бесом,
Хлябь сопела под ногами.
Раздвигая лапы елям,
Нос и уши в кровь сдирая,
Животом болота мерил,
Вкривь и вкось их рассекая.
Лес, потомственный целитель,
Принимал в свои объятья,
Завлекал в свою обитель,
Звери в ней – монахи-братья.
Вот медведь, лесной игумен,
Править службу повелел,
Филин, пономарь угрюмый,
Полуношницу запел.
Дятел билом деревянным
На заутреню позвал,
Хор лягушек зыком чванным
Антифоном отвечал.
Мне б идти своей дорогой
Да помалкивать смиренно,
Зарычал игумен строго:
«Вон изыди, оглашенный»!
Лишь лампадой замерцает
И затеплится рассвет,
Звезд испуганная стая
Упорхнет за тьмой вослед.
А за ней и я пойду
В набекрень скуфейке драной,
Чтоб с молитвой на ходу
Зализать неспешно раны.
II
Расстилает ночь под ноги
Белой скатертью туман,
Тонкой змейкою дорога
Норовит нырнуть в бурьян.
Темень колет глаз собачий,
Ветер чешет сухостой,
Я на ощупь, что незрячий,
Плелся по полю босой.
Как верблюдов сонных стадо
Вдалеке паслись стога,
Мне б до них прибавить шагу,
Да не слушает нога.
Манит духом колосистым
На объятья сеновал,
Мне б на нем плашмя раскиснуть,
До утра бы прозевал!
Не успел уткнуться носом
В сена потного мочало,
Как лазурным купоросом
Новый день заря зачала.
Снова путь промеж колдобин
Мне пророчит ныть в суставах,
Всуе жизнь свою угробил
С глупой бабой на завалах!
Побираюсь в чистом поле
Милостынькой у коров,
Молоко парным надоем
Очищает от грехов.
От полуденного зноя
Прячусь в собственной тени,
Добрым стану перегноем
Я для матушки земли!
III
Плоть моя, не будь обузой,
Тяжело тебя таскать,
У меня в порожнем пузе
Ветром стонет благодать.
Ох, топчу напрасно пятки!
Мне с тобой не по пути,
На соблазны больно шатка,
Да куда ж от них уйти?
Только черствою краюшкой
Козней бесов не унять,
Станет мне дупло избушкой,
Квелый ельник – за кровать.
Воздух пенится от гнуса,
Что хребет не разогну,
Уклоняясь от укусов,
Мечу злыдней на лету.
Срящ полуденный не дремлет,
Сном дерет мои глаза,
Хмарь грузилом тянет в землю
Лечь плашмя под образа.
На болотистых пригорках
В простыне пахучих трав
Я на пальцах, как по четкам,
Бормочу ночной устав.
Тычусь взглядом в просинь неба,
Носом в слякоть бью поклон,
Мне на всякую потребу
Волки брешут в унисон.
Вою с ними паровозом,
Да не станут они слушать...
Мне б словес моих навозом
Удобрять людские души!