Она меня не вдруг пленила.
Тут родичей моих могилы.
На меня снизошла благодать,
Испытал это чувство внезапно.
Лёгкость в теле и юная стать,
И убогость деревни отрадна,
И безлюдье, вдали от столиц.
Воздух горный; в садах утопает.
Здесь не видно нахмуренных лиц.
И селяне в трудах выживают.
Породнился я с этим селом.
С той поры двадцать лет миновало.
Неизменный под ёлкою дом,
Только деда и бабы не стало.
Время многое в нас не щадит.
Жаль: усохла турецкая вишня,
Вслед орех, но ещё он родит.
Вот и сад, а когда-то был пышным.
Валентине одной нелегко
Содержать в одиночку подворье.
Хоть от моря не так далеко,
Редкий раз видит Чёрное море.
На которое мы каждый год,
Выбираемся из Подмосковья,
Через Керчь. Да, маршрут всё же тот.
Всякий раз отмечается новью.
В этот раз скоротечен был путь,
И Приморский нас встретил прохладой.
Мы у цели, и в этом вся суть,
Дышим морем, как мало нам надо.
Отдохнуть от забот и от дома,
Чтобы снова, опять через год,
Оказаться у берега крома:
Окунуться в объятия вод.
Черноморье-отрезок всей жизни,
С Феодосией крепко связал.
Не далёк я, как видно, от тризны.
Вспоминаю дворец и вокзал;
Симферополь, Гурзуф и Алупку,
Коктебель, Партенит и Судак.
На орехе всё ту же голубку.
До чего ж надоел лай собак!
3 сентября 2008 Грушевка Х.В.
Прим. Валентина, родственница. Мы - московиты.