Он говорит напевно и шутит едко,
зовёт по фамилии – девичьей, чуждой, давешней -
а я обострённо чувствую каждой клеткой,
как неведомый пианист давит на чёрно-белые клавиши
невидимого рояля
в кустах на обочине
памяти. «Ты ли?» - «Я ли!
Изменилась?» - «Не очень!» - и
голоса звуки строятся бодро, маршево,
идут превращать мой защитный барьер в крошево…
клавиши, клавиши… Не говори, не спрашивай –
не поднимай из анабиоза прошлое!
Общие фразы, темы давно избитые:
«Папа на пенсии, мама торгует «Цептером»»…
…Господи, я же всё ещё на него запитана –
каждым своим аудиорецептором!
В коже, обновившейся с тех пор раз двести,
тайные шифры, коды его узнавания
до сих пор хранятся и действуют – Бог весть как!
«Убегаешь? Не пропадай!» - «Да и ты… позванивай».
Пианист встаёт – изящно, будто на сцене театра,
достаёт из воздуха карандашик, блокнот исчёрканный –
и, с улыбкой профессионального психиатра,
вносит нас по новой в реестр чокнутых…
05.02.2013г.