Ты причиняешь мне несовместимые с жизнью.
Голосом хриплым меня проклинаешь навечно
Этим "люблю".
Да, ты все так же беспечна.
Травмы наносишь ты с легкой и светлой улыбкой.
Я, может, стану твоей основной ошибкой,
болью, грехом, черно-белой картинкой,
отблеском свеч на стене,
тихим всхлипом,
дымом узорчатым в воздухе талого февраля
где со скрипом
скамейка, где ты вспомнишь однажды, может быть,
как ты глушила слезы таким же способом
несколько февралей назад.
Белым на белом светятся серые крылья.
Я уже не хочу быть ни сказкой, ни былью.
Многое в этой жизни меняет, и сильно,
Дым, заполняющий кровоточащее внутри.
Если бы кто-то не произнес:
"Морская фигура, замри"
Может, этот февраль проходил бы иначе,
Не так, как когда основная задача -
успеть к остановке на пару минут пораньше.
Ты захотела недельку побыть от меня подальше...
Думаешь, может быть дальше?
Куда-то еще дальше?
Как же все-таки здесь находиться странно.
Странно в душе самому расцарапывать старые новые раны,
губы искусывать до крови,
совсем без причины и адекватного повода.
...Затянется туже петля от наушников провода,
чтобы еще раз сказать, выражений, как осенью, не выбирая,
Что ничего не бывает до самого мая.
Трещинки на губах замазать помадой.
"Нет, не целуй.. просто поверь, не надо"
Только я сам едва ли выдержу больше десятка минут.
Знаешь ли, я скучал без твоих губ.
Знаешь ли, в комнате как-то холодно,
Знаешь ли, заклевали совсем вороны.
Черные.
Самые черные вороны.
Как мои мысли - ответ Чемберлену.
Строчками песен несложно вскрыть себе вены,
но я доживу, пожалуй, до скорого воскресенья.
"До скорого"
"воскресенья"
Знаешь, прошлое воскресенье для меня начиналось счастливо.
С пустынных дворов, серых небес красивых,
С легкого нетерпения встречи и мыслей, может, немного сопливых,
С самоупреков в курении справедливых.
Гематогена, голубя, теплой песни
И ожиданья маршрутки, чтоб "вместе".
Что куда делось, скажи мне, милая, что куда делось.
Черт его побери.
Знаешь, а мне не спалось.
Знаю, и тебе не спалось.
Как всегда не спалось, а потом ничего не снилось.
Знаю, ты больше обычного куришь,
Злишься, страдаешь, а толку?
Мы серые, серые волки...
Ха-ха.
Я все же приду, не удержавшись от просто того,
чтоб посмотреть в монитор.
Поделиться тем, что чуть не убило в автобусе,
Что сжимало петлю наушников,
Оставляя меня в ужасе.
Нет, я не обижусь на твой игнор,
я все пойму.. ведь я обещал насовсем оставить,
Не мешая и не скользя перед твоими глазами.
Ну, что поделать.
Я привык делать то, что хочу,
а не то, что просили.
непослушный капризный мудак.
Все же я не сдержусь.. зайду просто так.
Может, что нового.
Все же волнуюсь - тебе ведь холодно.
Я сам заклею пластырем то, что подвержено лечению временем,
Ночным курением, рабочим рвением, чьим-то радостным настроением.
А ты... наносишь мне несовместимые с жизнью.
Эти уже не залечатся.
В клочья меня разорвут, видимо,
Не пожалев, но не доломав, что как раз удивительно.
Ты так безжалостно мне причиняешь боль. Хм, действительно,
Слишком зависимы, слишком зависимы.
Ты мне простишь стихи?
Не прости, это тоже к списку "Грехи"
припишем. Да, справедлива критика,
Это смешно, хотя... погодите-ка.
Скоро наступит весна в теории,
Скоро мы через мечты твои пойдем по безлюдному городу,
в теплом весеннем холоде,
С солнцем и чувством сладкой свободности.
Если этот странный февраль вообще закончится.
Если я выживу, ведь
Ты причинила мне несовместимые с жизнью.
Нежная боль внутри со словами
"до скорого"
"Воскресенья"
Здорово.
Несовместимые с жизнью саднят и колются.
Я буду скучать, но ты не волнуйся.
Если прочтешь, то
до скорого,
Моя несовместимая с жизнью.