Анатолий Филиппович огорчён. Оказывается, узнал, что в Москве, издательство «Детская литература», 1993, вышла книга Фазиля Искандера «Детство Чика. Рассказы». Пользуется повышенным спросом. Вышло и 2-ое издание, М., «Книжный сад», 1994. «У меня тоже главный герой детских рассказов - Чик. Гордился! И вдруг…». Несколько рассказов он мне читает. Интересно!
В молодости он недолгое время проработал в издательстве по работе с молодыми авторами. Работал добросовестно, тщательно анализируя текст, вчитываясь в рукопись, стараясь понять автора, ничего не упустить. В результате в месяц из-под его пера выходила одна статья, но полновесная, которую он направлял автору и экземпляр издательству, которая оценивало – 9,0 руб. «Даже на хлеб не получалось!» - жаловался он. Быстро делать работу, кое-как он не мог! Естественно, работу эту он оставил. Впоследствии, наблюдая за его чтением вновь появляющихся книг, видел испещрённые его записями страницы, невзирая на личность автора. Записи он делал карандашом, которые потом, в случае необходимости, легко, без повреждения книги, убирались. Так он работал когда-то в молодости с рукописями молодых авторов, так он читал и появляющиеся у него книги, анализируя.
Новый год он постоянно встречал в семье художника Л.П. Дёмина. Бывало, созвонишься утром и на вопрос, где и как встречал Новый год, неизменно слышишь:
- У художника Леонида Петровича Дёмина. Очень хорошо!
Однажды газета «Вперёд» предоставила почти целую страницу стихам художника Станислава Гончарова, написанным в стиле раскованном, свободном. Гончаров бегал с газетой по городу и по художественным мастерским, где взбирался на столы, и кричал: «Что там Чиков? Я – первый поэт! Я!..». Анатолий Филиппович, передавая всё это мне, жаловался: «Понимаешь, у меня книги выходят в центральных издательствах, обо мне написаны статьи и рецензии признанными московскими литераторами в книгах, журналах, альманахах, а у него?.. Как он смеет?!…». Но больше Гончарова не печатали, – и всё это само собой забылось.
Николай Васильевич Денисов – профессиональный художник, начинающий поэт и прозаик. Выдвинут от района на областной конкурс начинающих поэтов в Москву. На малой родине в городе Одоев Тульской области создал музей народных промыслов. Анатолий Филиппович радовался его успехам, следил за его ростом. И о нём он неоднократно говорил.
Владимир Вяхирь*…
В день заката он постучался к тебе, дорогой Анатолий Филиппович… История поэмой «Колокола» шагнула навстречу…
И уже с Предисловием к ней Вам шагать вместе…
В добрый час!
В 70-ых годах, год не помню, Анатолий Филиппович попросил меня съездить с ним в село Константиново и выступить совместно в местной школе. Участвовали взрослые и старшие школьники. Наши выступления прошли тепло, под аплодисменты слушателей. Организатором выступления была и принимала нас учительница русского языка и литературы. По дороге назад поэт признался мне: «А ведь это была моя любовь! И она меня любила! И почему я на ней не женился?!». А ещё попозже: «И в библиотеке Загорского Горкома партии работает Шульга Валентина Николаевна. Милая, нежная. Тоже меня любила и долго ждала. Предложения с моей стороны не было, и, когда я женился, она тогда уже вышла за-муж. Удачно – счастливая! По прежнему поддерживает дружескую связь со мной и, как и раньше, печатает мои стихи для рукописи или дальнейшей работы с ними» – и тяжело вздохнул…
Из дневника.
29.11.89. Сегодня Анатолий Филиппович какой-то не такой. Звонил ему сам, т.к. два дня подряд он мне звонил. Он грустный и серьёзный одновременно. Говорит, что у него подготовлено к печати три книги (рукописи):
в «Советской России» – всё старое, за книгу он не считает;
в «Молодой гвардии» – «Моё богатство»;
в «Советском писателе» – «Последнее откровение» в толстых корочках;
в «Современнике» – «Исполнение желаний».
К нему домой должен приехать Калюжный, забрать рукописи и отвезти.
«Редакционный совет «Молодой гвардии» ещё не рассматривал рукопись» – так ему ответил Старшинов Н.К.
30.11.89. 21-45. Я звонил Анатолию Филипповичу. Разбудил. Оказывается, он уже спал. Мне сказал: «Правильно сделал, что позвонил. А то умру - и никто не узнает. Звони!»
Какой-то он странный. В душе у него просветление и тихость и серьезность. Я говорю ему: «Я тебя не узнаю. Обычно ты шумишь, громишь, читаешь проповеди». В ответ: «Да, нет, ничего! Печатают мне содержание сборника у Ю.Н. Любопытнова. Пашка (Турухин) мне надоел. Звони, прошу! Спокойной ночи!»
05.12.89. А я его никогда не бросал, ни при каких обстоятельствах: ругал ли он весь Белый свет, материл, клял, ругал ли меня (не совсем справедливо, казалось!). Что-то всегда удерживало меня возле него… Видно – судьба!
Позавчера он позвонил мне и попросил приехать помочь разобраться со сберкассой. Пришли деньги из «Советской России» в сберкассу г. Загорск и вернулись обратно, что-то не так, видимо, в переводе. Я вчера написал заявление на работе - отпросился на сегодня и несколько раз звонил Анатолию Филипповичу.
В 14-00 я поехал. Было очень холодно и снежно. Дул резкий ветер, и мороз крепчал. Я, нигде не задерживаясь, пришёл к нему. Он достал из шкафа сберкнижку и дал письмо из издательства, в котором говорилось, что деньги, направляемые на расчетный счет Анатолия Филипповича, вернулись в Москву, видно, что-то не так. И просили разобраться и сообщить, а также указать телефон сберкассы. Мы пришли в сберкассу, книжка у меня в кармане, а также письмо из издательства. Я взял с собой также конверт с подписанным заранее Анатолием Филипповичем адресом издательства. В кассе посетителей много, но у нашего (необходимого) окна стояла одна девушка. Я дождался своей очереди, подал сотруднице (молодой девушке) сберкнижку и письмо и попросил ответить на вопрос в письме. Она записала на ней телефон, но ответить ничего не смогла и обратилась за помощью к старшей по должности работнице. Та прочла письмо и, сказав, что уже давала адрес Анатолию Филипповичу, записала на письме вновь, пояснив при этом, что что-то не так записали прошлый раз. Я прочёл, что она сейчас нам указала. В помещении сберкассы для посетителей во время ожидания Анатолий Филиппович пытался пожаловаться пожилой женщине, что он в результате ошибки потерял около ста рублей. Поскольку постоянно слышу, особенно в последнее время, что происходит много нехороших случаев, в том числе и в сберкассах, я попросил его не распространяться и не обращать на себя внимание. И вскоре мы пошли на почту.
По улице шли долго, в сторону молокозавода. Потом я говорю: «Что там, на противоположной стороне, не почта?» «Нет!» - отвечает. А затем перешли на противоположную сторону улицы и он продолжает: «Я ошибся – это почта!». На почте я написал письмо следующего содержания: «Уважаемая тов. Маркова! На Ваш исх. № 1065-в от 27.11.89. сообщаю адрес для перевода: Загорский агропромбанк. Расчетный счет 211134 сберегательному банку 2578 расчетный счёт 164… для филиала сбербанка 2578/033 на лицевой счёт №… Чикову А.Ф. и телефон сберкассы - г. Загорск, 2-14-85. С уважением Чиков. 05.12.89.»
Сняв копию, как он просил, я отправил письмо с уведомлением. Когда пришли к нему домой, он читал мне много стихов из книги «Последнее откровение». Заварил чай и угощал. Ругал Бухарина Н.А. за «Кузнечика», который тот переделал на свой лад. Спрашивал совет: «Надо ли отдавать две книги сразу («Последнее откровение» и «Последнее желание») Калюжному Геннадию Петровичу для передачи в издательства «Современник» и «Советский писатель»? Анатолий Филиппович ему звонил вчера и просил через жену приехать. Я спро-сил: «Ты уверен в нём (Калюжном), доверяешь?» «Да!» – был ответ. «Тогда надо отдавать!».
Потом меня проводил (вновь до здания сберкассы), так как на улице было холодно.
Просил меня написать воспоминания о нём.
06.12.89. Позвонил Анатолий Филиппович в 7-00. Спросил: «Снились ли мне сберкасса и почта. Поэтов должны мучить призраки. Но это не тот случай! У меня есть более больные места! Где бы пристроить твои стихи? Мехоношин? Турухин?» Я почему-то подумал: «А Калюжный?». Но ему ничего не сказал.
07.12.89. 21-28. Позвонил ему сам.
- Привет!
- Привет!
- Как ты живёшь?
- Ничего! - голос далёкий, далёкий.
- Что делаешь?
- Достаю кукол из банок!
- Каких кукол? - молчание.
Что-то не то! – подумалось. – Не приезжал ли Калюжный? - молчание.
Решил перезвонить. Сколько ни набирал, всё занято. Позвонил Сосину. Сказал. Владимир Николаевич ответил, что Чиков ему звонил утром вчера и сказал, что хочет передать Жеглову 200 рублей, чтобы в случае смерти над могилой охотники произвели оружейные выстрелы – залпы. Вечером же вчера звонил, уже ничего не сказал.
С Сосиным мы договорились, что завтра вечером он зайдёт к Чикову.
Что-то мне не по себе!… Страшно…
Позвонил Сосин. Оказывается, после моего звонка он ходил к нему. Пришёл - и перед ним предстала такая картина: Анатолий Филиппович спит, а телефонная трубка вместо аппарата на столе лежит. Возможно, что он в течение двух суток, как следует, не спал, а тут – сон. И мне отвечал, будучи сонным.
12.12.89. Вчера и сегодня он звонил – и мы долго говорили. Первое, что его интересовало – что за куклы он доставал из банок? Я ему объяснил, как я понял. Ему приснилось, что он достаёт кукол из банки и не может достать. Это он мне и сказал в телефон, потому как до конца не мог проснуться и – уснул, разговаривая со мной, на этой фразе.
Я посоветовал ему вторично: когда ложишься спать, то необходимо отключать телефон. Пояснил ему, что он с больной психикой до конца не отдыхает, а рвёт себя. В принципе он согласился. Вздыхал:
- А вдруг ты решишься мне позвонить?
- Ничего, - говорю, - если до 23-00 не позвонил, то позже не хочу волновать, ибо твоё здоровье мне дороже!
* Владимир Вяхирь - стихи.ру